Муза винодела - Страница 26

Симона засмеялась, только в ее смехе не было радости.

— Скажи, Рафаэль, а зачем ты вообще приехал?

— Потому что я несу ответственность за этого ребенка и за тебя и не собираюсь сидеть и смотреть, как история повторяется. Я не такой, как мой отец. Не такой!

У нее защипало в глазах. Она моргнула и отвела взгляд.

— Я не могу сделать этого, — прошептала молодая женщина.

— Симона, пожалуйста… — Щенок крутился возле его ног. Рафаэль взял его на руки, сделал два шага к Симоне и остановился. Потому что, если бы он дотронулся до нее, уже не смог бы отпустить. — Прошу тебя… Много лет назад я стоял перед тобой, предлагая все, что у меня было. Этого оказалось недостаточно. И до сих пор недостаточно. Думаешь, я этого не знаю? Ну что я могу для тебя сделать?

— Рафаэль, я…

— Пожалуйста. — Он не знал, что еще ей предложить. — Поедем со мной в Мараси. Мы как-нибудь справимся, поверь. Я не подведу тебя.

«Он ничего не понимает, — думала она, с болью глядя на него. — Раф считает, что он одинок, и не видит, сколько людей верят в него и любят».

— Ладно, — сказала Симона, потрепав щенка по голове. И тут же сердце ее затрепетало, потому что Рафаэль, нежно коснувшись ее лица, убрал за ухо выбившуюся прядь. Она поймала его руку и на мгновение прижалась губами к ладони. И ту же отпустила. Потому что, задержись она еще на секунду, и ему уже не уйти. — Но позволь мне сначала тут немного прибрать.

— А потом?

Он стоял в ее саду, потерянный и одинокий, готовый снова быть отвергнутым. Удастся ли ей когда-нибудь убедить этого израненного и уставшего от битв с жизнью воина хоть немного положиться на нее, а возможно, и пустить ее в свою душу?

— А потом я поеду с тобой в Мараси.

Глава 8

Рафаэль плавно затормозил на маленькой стоянке возле деревни. Симона подавила вздох. Они провели два дня в дороге и две ночи в деревенских гостиницах и, судя по указателям, только что въехали на территорию Мараси. Но вместо того чтобы сделать последний бросок до поместья, Рафаэль уже в десятый раз решил передохнуть.

— Почему мы остановились? — спросила она медовым голоском. — Опять.

— Щенку нужно выйти, — сказал он.

Щенок преспокойно спал у ее ног.

Рафаэль обошел машину и, наклонившись, обеспокоенно заглянул Симоне в лицо:

— Хочешь пройтись? Чего-нибудь выпить? Перекусить?

Возможно, другая женщина поблагодарила бы и отказалась, потому что она и гуляла, и пила, и ела чуть больше часа назад. А потом попыталась бы объяснить ему, что беременность — это совершенно нормальное состояние и потому не требует никакого особого внимания. Однако ужасная женщина Симона Дювалье готова была отправить мужчину на поиски экзотического сока, который не найти в маленьком деревенском магазинчике.

— Я хотела бы выпить сока из киви, — произнесла она жеманно.

— Сок из киви? — словно не веря, повторил Рафаэль.

— Да, из киви. Знаешь, зеленые фрукты очень полезны для ребенка. Я где-то читала.

— Точно, — кивнул Рафаэль. — Киви — зеленые.

— И еще я съела бы цыпленка. Ведь сейчас время обеда? — Симона посмотрела на часы.

— Хорошо. — Рафаэль решительно направился в сторону магазина — выполнять задание.

— Ну же, Руби, просыпайся. — Симона взяла сонного щенка на руки. — Он хочет, чтобы мы с тобой размялись.

Минут через двадцать Симона, вытащив из багажника коврик для пикника, расстелила его в тени старого дуба. Но только она прислонилась спиной к толстому прохладному стволу, решив немного вздремнуть, как Рафаэль вернулся с обедом.

— Ты не больна? — с тревогой спросил он. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — буркнула она, так же выразительно демонстрируя свое раздражение, как и Руби — свой неуемный восторг.

Взгляд Рафаэля скользнул по ее животу. О да! Беспокойство о ребенке, должно быть, вытеснило из его головы все остальные мысли.

— Я не смог найти сок, — признался он, протягивая ей горячий контейнер с едой. Симона открыла его и тут же захлопнула крышку. — Я заставил их специально приготовить это для тебя.

Симона снова осторожно открыла контейнер.

— Что это?

— Вареный шпинат.

— О…

— Он зеленый.

— Вижу, что зеленый. — Она перевела взгляд на второй контейнер, побольше. Руби тоже им заинтересовалась. — А это цыпленок?

— Да. — Рафаэль пристально посмотрел на Симону, словно пытаясь найти в ней какой-то изъян. — Габриель говорит, что ты плохо ешь.

— Она преувеличивает.

— И плохо спишь.

— Дело в том, что я все пыталась сообразить, как сказать тебе о ребенке. И это не давало мне покоя. Конечно, остается еще много нерешенных вопросов, но по крайней мере этот уже закрыт.

— Значит, теперь ты спишь лучше?

— Немного.

Благодарить его за подобное внимание к своей особе она не собиралась. Две ночи Рафаэль спал в отдельной комнате и старательно избегал каких-либо прикосновений в течение дня. А это ее не устраивало. Симона отодвинула шпинат в сторону и оперлась на локоть, когда Рафаэль присел рядом, чтобы выложить остальные покупки: воду без газа, салфетки, сладкий горошек и два зеленых яблока.

Симона задвигалась и поправила под собой одеяло.

— Что такое? — забеспокоился Рафаэль.

— Сучок уперся в спину.

— Тебе нужна подушка?

— О господи, Раф! — Симона подняла майку и, схватив его руку, прижала ее к своему животу. — Ну что? Ты не ощущаешь никаких движений, верно? Еще слишком рано. Но ребенок здоров и под надежной защитой. Так же как и я. — Она посмотрела в его блестящие синие глаза и улыбнулась. — Ну, что ты чувствуешь?